Тайное становится явным. Виктор драгунский. тайное становится явным

Я услышал, как мама сказала кому-то в коридоре:
- … Тайное всегда становится явным.
И когда она вошла в комнату, я спросил:
- Что это значит, мама: «Тайное становится явным»?
- А это значит, что если кто поступает нечестно, все равно про него это узнают, и будет ему стыдно, и он понесет наказание, - сказала мама. - Понял?.. Ложись-ка спать!
Я почистил зубы, лег спать, но не спал, а все время думал: как же так получается, что тайное становится явным? И я долго не спал, а когда проснулся, было утро, папа был уже на работе, и мы с мамой были одни. Я опять почистил зубы и стал завтракать.
Сначала я съел яйцо. Это еще терпимо, потому что я выел один желток, а белок раскромсал со скорлупой так, чтобы его не было видно. Но потом мама принесла целую тарелку манной каши.
- Ешь! - сказала мама. - Безо всяких разговоров!
Я сказал:
- Видеть не могу манную кашу!
Но мама закричала:
- Посмотри, на кого ты стал похож! Вылитый Кощей! Ешь. Ты должен поправиться.
Я сказал:
- Я ею давлюсь!..
Тогда мама села со мной рядом, обняла меня за плечи и ласково спросила:
- Хочешь, пойдем с тобой в Кремль?
Ну еще бы… Я не знаю ничего красивее Кремля. Я там был в Грановитой палате и в Оружейной, стоял возле царь-пушки и знаю, где сидел Иван Грозный. И еще там очень много интересного. Поэтому я быстро ответил маме:
- Конечно, хочу в Кремль! Даже очень!
Тогда мама улыбнулась:
- Ну вот, съешь всю кашу, и пойдем. А я пока посуду вымою. Только помни - ты должен съесть все до дна!

И мама ушла на кухню.
А я остался с кашей наедине. Я пошлепал ее ложкой. Потом посолил. Попробовал - ну, невозможно есть! Тогда я подумал, что, может быть, сахару не хватает? Посыпал песку, попробовал… Еще хуже стало. Я не люблю кашу, я же говорю.
А она к тому же была очень густая. Если бы она была жидкая, тогда другое дело, я бы зажмурился и выпил ее. Тут я взял и долил в кашу кипятку. Все равно было скользко, липко и противно. Главное, когда я глотаю, у меня горло само сжимается и выталкивает эту кашу обратно. Ужасно обидно! Ведь в Кремль-то хочется! И тут я вспомнил, что у нас есть хрен. С хреном, кажется, почти все можно съесть! Я взял и вылил в кашу всю баночку, а когда немножко попробовал, у меня сразу глаза на лоб полезли и остановилось дыхание, и я, наверно, потерял сознание, потому что взял тарелку, быстро подбежал к окну и выплеснул кашу на улицу. Потом сразу вернулся и сел за стол.
В это время вошла мама. Она посмотрела на тарелку и обрадовалась:
- Ну что за Дениска, что за парень-молодец! Съел всю кашу до дна! Ну, вставай, одевайся, рабочий народ, идем на прогулку в Кремль! - И она меня поцеловала.
В эту же минуту дверь открылась, и в комнату вошел милиционер. Он сказал:
- Здравствуйте! - и подошел к окну, и поглядел вниз. - А еще интеллигентный человек.
- Что вам нужно? - строго спросила мама.
- Как не стыдно! - Милиционер даже стал по стойке «смирно». - Государство предоставляет вам новое жилье, со всеми удобствами и, между прочим, с мусоропроводом, а вы выливаете разную гадость за окно!
- Не клевещите. Ничего я не выливаю!
- Ах не выливаете?! - язвительно рассмеялся милиционер. И, открыв дверь в коридор, крикнул: - Пострадавший!
И к нам вошел какой-то дяденька.
Я как на него взглянул, так сразу понял, что в Кремль я не пойду.
На голове у этого дяденьки была шляпа. А на шляпе наша каша. Она лежала почти в середине шляпы, в ямочке, и немножко по краям, где лента, и немножко за воротником, и на плечах, и на левой брючине. Он как вошел, сразу стал заикаться:
- Главное, я иду фотографироваться… И вдруг такая история… Каша… мм… манная… Горячая, между прочим, сквозь шляпу и то… жжет… Как же я пошлю свое… фф… фото, когда я весь в каше?!
Тут мама посмотрела на меня, и глаза у нее стали зеленые, как крыжовник, а уж это верная примета, что мама ужасно рассердилась.

- Извините, пожалуйста, - сказала она тихо, - разрешите, я вас почищу, пройдите сюда!
И они все трое вышли в коридор.
А когда мама вернулась, мне даже страшно было на нее взглянуть. Но я себя пересилил, подошел к ней и сказал:
- Да, мама, ты вчера сказала правильно. Тайное всегда становится явным!
Мама посмотрела мне в глаза. Она смотрела долго-долго и потом спросила:
- Ты это запомнил на всю жизнь? И я ответил:
- Да.

Редактора американского независимого портала расследований Consortiumnews Роберт Перри (Robert Parry).

Вот её начало: "Несколько десятилетий крупные американские СМИ обманывают своих читателей, предоставляя им ложные или вводящие в заблуждение точки зрения практически по всем важным вопросам глобального масштаба. Они и по сей день продолжают втягивать нацию в разрушительные и ненужные конфликты..."

Но вначале - о статье американского журналиста.

Роберт Перри: Американские СМИ - лицемерие и ложь по всем вопросам геополитики

В качестве примера Перри приводит повсеместную ложь, окружающую вторжение в Ирак в 2003 году. Однако, несмотря на катастрофические последствия иракской войны, почти ничего не изменилось: неоконсерваторы и их либеральные сторонники интервенции продолжают фабриковать истории, требовать смены режимов и отметать рекомендации по мирному разрешению конфликтов.

Власти США, пишет Роберт Перри, выступают за мир, живущий по правилам, когда им это выгодно. Однако они же спокойно нарушают международное право, когда решают, что война в гуманитарных интересах превыше Устава ООН. Это, замечает Перри, довольно легко сделать, если американская пресса демонизирует лидера другой страны.

Так, администрация Буша и крупные СМИ оправдали вторжение в Ирак, в частности, обвинив Саддама Хуссейна в нарушении прав человека. Вопиющую незаконность самого вторжения оставили без внимания. Точно так же администрация Обамы и СМИ «подвели рациональную основу» под вторжение в Ливию (2011), заявив, что Муаммар Каддафи планирует массовые убийства мирного населения.

Однако те же самые СМИ, отмечает автор, «отводят глаза» или придумывают оправдания, когда убийствами мирных жителей занимаются союзники США - Израиль или Саудовская Аравия. Кроме того, США весьма «избирательно» подходят к определению терроризма. К примеру, Израиль, Саудовская Аравия и другие союзники США в Персидском заливе помогают террористическим группам в борьбе с преимущественно светским правительством Сирии, а американские СМИ демонизируют президента Сирии Башара Асада . Таким образом, пытаясь избежать подобной Ираку трясины, Обама сталкивается с жесткой критикой неоконсерваторов Вашингтона за то, что не предпринимает больше усилий для смены режима в Сирии, хотя именно он дал добро на поставки современного оружия так называемой «умеренной» оппозиции.

Роберт Перри.

Перри отмечает, что любая помощь со стороны России пророссийским ополченцам, сражающимся с украинскими войсками, в которые входят неонацисты, считается недопустимой. Международное право должно быть соблюдено путем наказания России. Американские СМИ однобоко осветили государственный переворот на Украине 2014 года, в результате которого с должности был смещен президент Виктор Янукович , которого также демонизировали в прессе. Западные СМИ не увидели ничего дурного ни в АТО, направленной против русскоязычного населения Украины, ни в сожжении заживо «неонацистскими штурмовиками» русских в Одессе, - пишет Роберт Перри. Во всем принято винить Россию, несмотря на то, что нет доказательств того, что Владимир Путин занимался дестабилизацией политической ситуации на Украине до переворота. Напротив, есть улики, указывающие на то, что именно США стремились сменить там режим. Американские СМИ считают неоспариваемым право правительства США вмешиваться во внутренние дела других стран по всему миру, но те же самые СМИ приходят в ярость, когда кто-либо пытается противостоять приказам Вашингтона или вести себя в той же манере, что и он, делает вывод Роберт Перри.

Таким образом, когда Россия вмешалась, чтобы предотвратить убийства на востоке Украины и дать крымчанам выразить свою волю, власти и СМИ США обвинили ее в нарушении международного права.

Даже 96% голосов за присоединение к России должны быть отметены в сторону из уважения к праву Украины на суверенитет. Защита Путиным русскоязычного населения от неонацистов была сочтена агрессией, что вызвало к жизни антироссийские санкции, а американские неоконсерваторы начали мечтать о дестабилизации России и смене режима в Москве. Вообще, отмечает Перри, конфликт на Украине является одним из самых страшных кровопролитий в Европе с конца Второй мировой, тем не менее, неоконы продолжают призывать власти США вооружать украинских военных.

В качестве примера лицемерия со стороны крупных СМИ Перри приводит колонку журналиста New York Times Николаса Д. Кристофа, который в начале кризиса, призывал поставить Киеву больше оружия, чтобы солдаты смогли убить своих соседей на востоке, пользуясь метафорой Кристофа, «отправиться на медвежью охоту». Однако в своей недавней колонке про Сирию Кристоф придерживается другой позиции: он требует, чтобы американская армия создала бесполетные зоны и зоны безопасности, чтобы сирийские армия и ВВС не могли сражаться с повстанцами.

Таким образом, суверенитет на Украине означает одно, границы страны должны быть неприкосновенными, а проамериканский режим имеет право убивать диссидентов, ведь это все равно, что охота на животных. Суверенитет в Сирии - совсем другое дело. Тут можно призывать власти США к военному вмешательству, чтобы сирийское правительство не смогло восстановить контроль над своей территорией. Необходимость смены режима в Сирии перевешивает все остальное, подытоживает Роберт Перри.

Автор статьи также подчеркивает «избирательность» гнева Кристофа и задается вопросом: сколько Кристоф продержится в должности хорошо оплачиваемого автора New York Times, если будет призывать к установлению бесполетной зоны в Израиле или к военной интервенции против Саудовской Аравии?

Американские СМИ также часто «забывают» о том, что именно Барак Обама дал разрешение на обучение и вооружение так называемой «умеренной» сирийской оппозиции, многие из которых перешли под командование «Фронта ан-Нусра» («Джебхат ан-Нусра» - террористическая группировка, запрещена в РФ), а новейшее американское оружие попало в руки джихадистов, напоминает Роберт Перри.

«Другими словами, за всем этим избирательным гневом относительно морали и международного права мы видим лишь предвзятое освещение событий», - утверждает автор статьи. Впрочем, отсутствие объективности в освещении внешней политики США - черта, присущая американской журналистике. Это означает, что неоконсерваторы, определяющие внешнюю политику страны, продолжат толкать мир к еще более крупным катастрофам, включая план по дестабилизации ядерной державы России, а американские СМИ - лишать своих читателей объективной информации, делает вывод Роберт Перри.

* * * * *
ТАЙНА ВЕЛИКОЙ АМЕРИКАНСКОЙ МЕЧТЫ

Так уж сложилось, что вокруг Соединенных государств Америки, наделивших себя монополией на термин «Америка», гуляет немало тайн, легенд и предрассудков.

Многие видят что-то мистическое в том, как не такие уж и многочисленные толпы переселенцев из Европы, сумели уничтожить 100 миллионов индейцев. Гитлер с его фабриками смерти - жалкий щенок, по сравнению с любителями свободы, демократии и цивилизации.

Пытливому исследователю не дает покоя вопрос, каким образом рабовладельцам удалось создать государство, называющее себя самым свободным в мире.

Тайной, даже для большинства американцев, есть например факт, что «доллар США», на самом деле, никакой не «США», а «доллар Федеральной Резервной Системы», которая, в свою очередь, принадлежит группе частных лиц.

Непонятно, почему самое мощное государство в мире не выпускает собственных денег и как получилось, что компания физических лиц держит за горло и сами США и весь остальной мир? Почему какая-то несчастная группка людей заводит пластинку, под которую пляшут американские президенты, сенаторы, члены правительства, судьи, прокуроры, и главное, многочисленные работника пера и клавиатуры, - аппарат промывания мозгов населения?

Как же удалось создать и сохранить в течение многих лет это странное государственное образование - США? Как кучке банкиров, возглавляющих его, удалось прямо, или косвенно взять под контроль ресурсы всей планеты? И вопрос вопросов - о чем мечтают хозяева Федерального резерва, они же хозяева мира? Многие из них никогда не появляются на людях и даже в списках Форбс, потому что их состояния - триллионы долларов, и они переросли всякие списки. Да и напечатать любую сумму в любой момент для них не проблема. Неужели и у этих людей есть их собственная американская мечта? Естественно, их мечты нельзя спутать с мечтами обычных американцев, среди которых полно наших друзей детства, одноклассников и бывших соседей.

Как это ни странно, но своя американская мечта у властителей мира есть. И мечта весьма прагматичная, ведь носители ее не маньяки, не садисты, не убийцы, а люди дела, люди не теории, а практики. Соответственно и мечта их сугубо практического свойства, без реализации которой ставится под вопрос их дальнейшее господство над миром. Они всего-навсего желают, чтобы русские (см.прим.1) убивали друг друга . Вы думаете, что это невозможно, что звучит это настолько дико, что правдой быть не может? Еще как может.

Вспомним времена основания США. Америка тогда была заселена многочисленными племенами индейцев, которым бледнолицые братья начали в виде грантов предоставлять бисер, огненную воду и прочие остро необходимые в быту вещи. У индейских племен, как у любых соседей, во взаимоотношениях было не все гладко. Будущие американцы, а тогда просто англосаксы, быстренько вникли в суть разногласий между племенами и начали стравливать их, не упуская возможности самим пострелять аборигенов, отравить их колодцы, либо подарить им от щедрот своих, одеяла, зараженные оспой.

Бесхитростные дети прерий легко верили тому, что голодомор для гуронов организовали апачи, ирокезы съели всех бизонов могикан, а команчи, так те вообще, только и мечтают, как бы поработить чероки. Борьба за восстановление справедливости, ободряемая поставками сторонам ружей и пороха, окончилась истреблением коренного населения Америки и освобождением громадных территорий для белых поселенцев.

Таким образом, мечта о том, чтобы индейцы убивали друг друга, была реализована в полной мере. Потом были мечты о том, чтобы убивали друг друга русские и турки, французы и немцы, японцы и русские, немцы и русские. Вообще, если исследовать любой более-менее серьезный военный конфликт начиная с XVIII века, то от него тянется кровавый след в один из банкирских домов.

А поскольку в начале XX века, после создания ФРС, банкиры полностью подчинили себе США, избрав эту страну местом нахождения своего главного логова, то кровавые следы оканчиваются в лабиринтах Wall street-овских небоскребов и многочисленных резиденциях крупнейших банков, разбросанных по укромным местам Америки.

Вообще, банкиры люди не злые, просто бессовестные, подлые, жадные и целеустремленные. Если им надо чтобы арабы убивали друг друга, то вкладывается немного денег - и вуаля, (см.прим.2) - Ближний Восток и Магриб полыхают. Надо переформатировать Балканы, - пожалуйста, - хорваты убивают сербов, сербы хорватов, боснийцы друг друга, а албанцы вообще всех подряд. Крылатые ракеты и НАТОвская авиация появляются на арене, когда воюющие стороны либо не проявляют активности, либо победу одерживает не та сторона.

Конечно, голубая американская мечта - это стравить китайцев и русских. Но пока это никак не получается, значит надо наказать русских за их строптивость, устроив междоусобную резню на Украине. В этом контексте становится понятным, отчего так рассвирепела Америка, когда из мясорубки, в которую она приготовилась запихнуть Украину, вдруг выскользнул Крым. Ведь там не будет убитых людей, там не будет разрушенных зданий и трупов на улицах! Такого Америка не прощает. Тем более, что Крым уже был запланирован под размещение НАТОвских баз, в крайнем случае, под передачу Турции. А тут случился конфуз! Мечту увели прямо из-под носа! Как тут не разозлиться?

Итак, повторим. На сегодняшний день Великая американская мечта состоит в том, чтобы русские убивали русских. И если мы хотим понять причины и логику действий американской верхушки, вспомним классика: «Люди всегда были и всегда будут глупенькими жертвами самообмана в политике, пока они не научатся за любыми нравственными, религиозными, политическими, социальными фразами, заявлениями, обещаниями разыскивать… » Великую американскую мечту, добавим мы.

Примечание 1. Русские - народ, проживающий в России и на Украине.
Примечание 2. Вуаля - восклицание, издаваемое иллюзионистами при эффектном окончании фокуса

Глава-18. Тайное всегда становится явным… (Почти по В. Драгунскому.)

Утро принесло мне ощущение такого полного, всепоглощающего счастья, что его не смогло испортить напоминание о предстоящем очень непростом совещании. Но долго нежиться в постели не пришлось. Зазвонил телефон Алексея. Ну, вот его разыскивает Анатолий Иванович. Бригада вернулась из командировки, и глава фирмы решил не откладывать совещание, а провести его немедленно. Мы с Лёшкой, быстро собравшись, помчались на Васильевский. По пути я позвонила Ане, чтобы сообщить об изменении времени совещания и попросить выгулять Еву, если это возможно. Аня сказала, что её мальчишки уже в саду, а она немедленно отправляется ко мне, погуляет с собакой и будет ждать нас дома.
- Аня, может, ты тогда и макароны отваришь, а то мы всё вчера съели? – умоляюще попросила я.
- Ну, ты и нахалка, Некрасова! А квартиру убрать не надо? – ехидно поинтересовалась Аня.
- Надо, - пискнула я и зажмурила глаза, в ожидании, когда из трубки раздастся «хвалебная ода» моей скромности. Лёшка посмотрел на меня с укором, покачал головой, мол, «совсем девушка распустилась». Но Аня только рассмеялась. – Если успею, то всё сделаю, - уже миролюбиво сказала она. – В магазине что купить?
- Да, ничего!!! Загляни в холодильник. Лёшка его до майских праздников заполнил. Продуктов – навалом, нужно только приготовить. Знаешь, цыплёнка вытащи, чтоб разморозился. Он был охлаждённый, но я его вчера в морозилку сунула. Говорю же, продуктов Лёшка накупил на целую армию. Только положи туда, где Ева не достанет. А то сопрёт и сожрёт. Ты же мою девочку знаешь. Она ведь меня незадарма охраняет!
- Хорошо, всё сделаю, как велите, моя госпожа! – подобострастным голосом проворковала Аня. – Ни пуха вам, ни пера.
- К чёрту!
- Считай, что я уже там! – засмеялась Аня.
Пока я болтала с Аней, Алексей доехал до управления компании. Чтобы мой приход в здание остался незамеченным, Лёшка подъехал к боковому входу, которым пользовались только сотрудники охраны. Мы вошли в дверь, там нас уже ждал предупреждённый начальник службы безопасности компании. Лёшка в двух словах объяснил ему ситуацию, тот понимающе кивнул. В совещании должны были участвовать всего несколько сотрудников компании, поэтому его решено было провести в той самой переговорной, в которой состоялся наш разговор с Алёшей и Кириллом. Возле переговорной находилось отдельное небольшое служебное помещение, в которое вели две двери: из общего коридора и из переговорной. В нём готовились напитки и еда для участников внутренних совещаний. Поскольку все приглашённые собрались в переговорной, Лёшка тихонько провёл меня через коридор в это небольшое помещение, где уже сидела Лена, усадил меня на диванчик и, оставив дверь полуотворённой зашёл в переговорную. Лена сразу же познакомила меня с результатами поездки. Мы старались говорить как можно тише, чтобы в переговорной никто, раньше времени, не обнаружил нашего присутствия. Заметив приход Алексея, Анатолий Иванович предложил начать работу.
Начальник службы безопасности подробно рассказал о происшествии и его причинах и последствиях. Затем выступила Зоя Павловна, она сказала о недоработке инспектора по кадрам, который пропустил сведения о судимости боцмана. С его документами, на первый взгляд, был полный порядок. И только теперь, в ходе расследования, было выяснено, что он поменял все возможные документы, взяв после свадьбы фамилию жены. Причём, как выяснилось, он был осуждён по статье за хищение на предыдущем рабочем месте. Экипаж формировался в срочном порядке, отсюда нехватка времени на тщательную проверку всех членов экипажа. Однако, в записях психолога, который тестировал этого человека, есть упоминание о его судимости и статья, по которой он привлекался. Психологом была Анжела Валерьевна. Эти важные сведения она по какой-то причине не передала в отдел кадров. Во время всего совещания Анатолий Иванович сидел с непроницаемым лицом. Когда речь зашла об Анжеле и о её упущении, Анатолий Иванович попросил её объяснить свою позицию и отчитаться о поездке. Анжела замялась, она никак не могла начать говорить.
- В чём дело, Анжела Валерьевна? Где ваш отчёт по командировке? Мы вас внимательно слушаем, - строго повторил шеф.
- Я не летала в командировку,- чуть слышно произнесла Анжела.
- А по какой причине? Почему вы сразу не поставили в известность меня? Кто летал вместо вас? – Анатолий Иванович говорил резко, отделяя каждый предыдущий вопрос от последующего. – И я на вашем месте подумал бы об очень веских причинах, которые толкнули вас на должностное преступление. Иначе ваши действия я квалифицировать не могу. Итак, кто заменил вас в командировке?
- Вместо меня полетела Ирина Андреевна,- почти шёпотом проговорила Анжела.
- Что?- Анатолий Иванович приподнялся с места. Глаза его сверкали негодованием.- Да, как вы могли допустить, чтобы вместо вас, исправлять вашу ошибку полетела беременная женщина? Почему вы не поставили в известность меня? Да не будь она даже моей невесткой, я и то бы отстранил вас от дальнейшей работы.
- Анатолий Иванович,- вдруг повысила голос Анжела, меня она не видела и посчитала, что я где-то далеко, поэтому, видимо, она решила пойти ва-банк. – Вы же сами знаете, какой характер у вашей невестки. Она сама приказала мне ничего вам не говорить и решила лететь сама, и ещё она пригрозила, что уволит меня, если я поставлю вас в известность…
Мой будущий свёкор не дал ей договорить:
- Да, я знаю Ирину, знаю, насколько она ответственный человек, но я знаю, насколько она и разумный человек, и порядочный человек. Вы не в курсе её личных причин, да вам и не нужно знать о них. Но именно по этим причинам она не рискнула бы лететь.
- Это вы так думаете, - с вызовом возразила Анжела, от неё просто исходили флюиды ненависти.- Ради карьеры она на всё способна. Вот спросите девочек, они всё слышали.
Лена в негодовании чуть не выскочила из нашего укрытия, но я успела схватить её за рукав.
- Лена, тише, не надо торопиться, пусть всё идёт своим чередом, - приложив палец к губам, тихонько прошептала я.
Буквально через несколько минут, во время которых в переговорной стояла гробовая тишина, в помещение вошли Алла и Светлана. Анатолий Иванович спросил у них: правду ли говорит Анжела. Девочки, удивлённо переглянувшись, ответили, что об этом они знают только со слов Анжелы. Во время этих разборок, переглянувшись с Филатовым – старшим, куда-то удалился начальник службы безопасности.
Анжела опять почувствовала себя уверенней:
- Но ведь и опровергнуть мои слова они тоже не могут.
Опять повисло молчание. Тут уж я терпеть не могла. Я тихо появилась за спиной Анжелы.
- Анжела Валерьевна, может быть, вы в моём присутствии повторите, что вы мне передали от лица Анатолия Ивановича, - ровным и спокойным тоном попросила я.
Анжела смутилась только в первую секунду. Она говорила твёрдо, чуть ли не чеканя каждое слово, с ненавистью глядя мне прямо в глаза.
- Я говорю правду. Вы сами решили лететь, отстранив меня. Не знаю, зачем вам в вашем интересном положении это понадобилось. Может быть, вы хотели произвести благоприятное впечатление на ваших сотрудников. А теперь, когда правда выяснилась, вы решили свести счёты со мной, - нагло мне в глаза продолжала врать Анжела. - Я же знаю, как вы меня ненавидите.
- Да как вы смеете говорить заведомую ложь? На что вы рассчитываете? – не выдержал
Алексей.
- Я на что рассчитываю? Я рассчитываю, что отец моего будущего ребёнка, наконец-то
осмелится и расскажет всем о наших отношениях, - невозмутимо сказала Анжела, глядя Лёшке прямо в глаза.
- А при чём здесь ваши семейные тайны?- с недоумением спросил Лёшка. – Нас они, слава Богу, не касаются.- Но я уже поняла, куда она клонит. Анжела решила применить излюбленный женский приёмчик.
- Ещё как касаются, - сказала Анжела. – Отец моего будущего ребёнка – вы, Алексей
Анатольевич.
Алёшка просто оторопел от этих слов. Все замолчали. Наконец, Алексей справился со своим недоумением.
- Мы с вами познакомились на рауте после моего приезда из Голландии. А я после приезда не расставался с Ириной. Ну, разве что, у вас особое строение организма, и вы беременеете воздушно – капельным путём. А, может, я просто потерял сознание от вашей неземной красоты и в полном беспамятстве овладел вами прямо на фуршете? Так там было много народа, мне бы уже давно об этой моей проказе кто-нибудь рассказал,- откровенно язвил Алёша. – Он уже взял себя в руки и откровенно издевался над наглой лгуньей. – К тому же вы этот приём уже использовали, будьте пооригинальней. Он ведь и в прошлый раз не сыграл, придумайте что-то новенькое.
- Напрасно вы так. Вы просто ничего не помните. Вы были в стельку пьяны, - но у меня есть свидетели…
- Послушайте, дамочка! Я, во-первых, не уличный кобель, чтобы заниматься любовью при свидетелях. Во- вторых, то, что вы сейчас сказали, говорит о том, что вы меня абсолютно не знаете. Да, конечно, вы знали, кто я. Вы наслушались сплетен о моей бурной половой жизни. Но я вас уверяю: эти сплетни сильно преувеличены. Я прекрасно понимаю, что для многих дамочек, вроде вас, – я, по понятным причинам, лакомый кусочек. Но я, знаете, очень постоянен в своих личных пристрастиях. Поэтому некоторые, чересчур настойчивые дамы, получив отказ, стали меня оговаривать. Видимо, с кем-то из таких несчастных вы и пообщались. Кстати, вы уже не первая из тех, кого я в глаза не видел, кто заявляет, что от меня беременна. Я, знаете ли, уже привык. Могли бы придумать и что-нибудь поновее. И ещё один момент вы упустили: я никогда не напивался до беспамятства. А во всех ночных клубах меня сопровождала охрана. Вас бы запомнили. Так что если вы и беременны, в чём я, кстати, очень сомневаюсь, то, увы, (для вас - увы) не от меня!
- А я и не сомневалась, что вы всё будете отрицать, - с деланным равнодушием сказала Анжела. – И вы врёте, и ваша так называемая жена – такая же врушка. А на первый взгляд – приличные люди, - с презрением сказала Анжела. Она так была уверена, что её ложь безупречна, и никто не может опровергнуть её слов. Она опять вызывающе нагло посмотрела мне прямо в глаза и криво усмехнулась. Ладно, подруга… Хватит! Я всё-таки решила положить конец этому безобразию и молча достала свой главный козырь. Я спокойно, неторопливо подошла к столу шефа. Он в это время вызывал кого-то в свой кабинет. Анатолий Иванович вопросительно взглянул на меня.
- Вы позволите? – спросила я, и когда он кивнул, нажала кнопку воспроизведения.
Все услышали наш диалог с Анжелой, состоявшийся три дня назад в моём кабинете.
Анжела стояла красная, нервно кусала губы, кулаки сжала. Такого провала она не ожидала.
- Простите, профессиональная привычка. Мы сейчас все работаем с диктофонами, чтобы не делать лишних записей при приёме пациентов. Вот я машинально и включила диктофон, когда Анжела вошла в мой кабинет, - невинно сказала я. – Видимо, это рука судьбы. И ещё, - я обратилась к Анатолию Ивановичу, - Анатолий Иванович, простите нас с Лёшкой за этот спектакль. Мы должны были положить конец этим интригам. Если бы мы поставили вас в известность, вы бы просто уволили её, а ей нужен более сильный урок. И не переживайте за внучку. Я не летала на следствие. Там была Лена. Девочки всё правильно поняли, и мы сразу же составили свой план разоблачения. Я надеялась до последнего, что Анжела просто признает свою ошибку, попросит прощения, и мы примем решение уже в зависимости от исхода дела. Но теперь, я думаю, решение может быть только одним. Решать, конечно, - вам. А отчёт по командировке Лена составила очень толковый: подробный и грамотный. Вот он возьмите. – Я положила отчёт Лены шефу на стол. И, обратившись к Анжеле, добавила: - Вот видите, Анжела Валерьевна, тайное всегда становится явным. Запомните это на будущее.
- Спасибо, Ирина. Спасибо, Елена. Ну, что ж? Ты, Ириша, всё правильно сделала. Жаль, что тебе, пришлось заниматься тем, чем в своё время должны были заниматься родители этой девушки, то есть её воспитанием. Вот тебе и боевое крещение. Но это ещё не всё. Тут у нас служба безопасности тоже подсуетилась.
Вошёл начальник службы безопасности и с ним какой-то низенький, кругленький и усатенький крепыш, лет пятидесяти.
- Вот познакомьтесь, господа, - сказал начальник СБ. – Это и есть пострадавший, вернее наказанный экипажем, боцман Порываев. Рассказывай, Геннадий, о делах своих скорбных: как ты попал на корабль, за что получил, какие выводы сделал? Кайся…
Геннадий обречённо вздохнул и начал свой живописный, грустный и правдивый рассказ, из которого все сделали главный и очень неприятный для Анжелы вывод: боцман попал на корабль после отрицательного тестирования, дав Анжеле очень приличную взятку в 1000 евро. На Анжелу жалко было смотреть. Ещё недавно наглая и самоуверенная, она затравленно ждала решения шефа. Но и это было ещё не концом её карьеры.
- Анжела Валерьевна, - обратился шеф к обвиняемой, когда начальник безопасности с
выловленным из пучины морской опальным боцманом наконец-то ушли, - вы, кажется, имели претензии к моему сыну, которые вы высказали в присутствии большого количества наших подчинённых. Я, как глава предприятия, не могу позволить, чтобы на нашей фирме и на нашей семье лежало такое позорное пятно. Если мой сын виноват перед вами, он за это ответит. Хотя я, откровенно говоря, сомневаюсь в вашем обвинении, скажу больше, ни единому вашему слову не верю. Ход ваших рассуждений мне понятен, я, девочка, долго живу на свете. Если бы прошла ваша ложь, то через некоторое время, скорее всего вы бы придумали себе какой-нибудь «выкидыш». А на Алексее и на компании осталось бы пятно. Таким образом, ваша месть была бы частично удовлетворена. Поэтому я решил, что компания должна обезопасить себя от ваших дальнейших претензий раз и навсегда. Я попросил наш юридический отдел составить претензию от вашего имени в адрес моего сына. А мы в свою очередь, выдвинем встречный иск. Поэтому вы сейчас проедете с нашими юристами и работниками охраны в очень надёжную клинику, где у вас возьмут все анализы, вплоть до ДНК плода. ДНК Алексея они тоже возьмут. Хотя его результаты там есть. И не сомневайтесь в объективности теста. На месте будет сотрудник прокуратуры. Он обеспечит правовую сторону нашего дела. С прокуратурой мы уже связались. И через три дня мы будем знать: являюсь ли я дедом вашего ребёнка. По результатам вашего обследования мы составим соответствующие документы. Ну, и последнее: Анжела Валерьевна, вы уволены по недоверию. Статья будет внесена в вашу трудовую книжку. А от себя лично я предупрежу всех своих знакомых, чтобы вас, не дай Бог, не взяли на работу в приличную фирму. Сейчас вас проводят на обследование. А потом можете быть свободны. За трудовой книжкой приходите в пятницу до обеда, Зоя Павловна вас примет. Прощайте. Совещание окончено. Все свободны. А вы, Алексей и Ирина, останьтесь.
Народ, как ветром, сдуло. А мы с Лёшкой напряжённо ждали, что скажет нам Анатолий Иванович. Наконец, он повернулся к нам.
- Да, ну и денёк! Бывают же такие стервы! Её мой зам рекомендовал, Юлькин отец. Когда-то с её мамашей у него роман был. Потом женщина одна дочку растила. Нет –нет, - предостерегающе замахал он рукой, заметив мой вопросительный взгляд.- Конечно же, не он отец Анжелы. Мать её была замужем, родила дочку, муж пил, вот и прогнала его. А тут как-то случайно встретила бывшего друга, пожаловалась на судьбу. А тот ведь тоже отец, вот и помог по старой памяти на мою голову. А девочка решила, что она здесь – наше всё. А мой зам – отличный мужик, он сегодня даже прийти на совещание не мог. Стыдно ему передо мной, что такую мерзавку в фирму привёл, – немного помолчав, Анатолий Иванович, лукаво усмехнувшись, перевёл разговор в совершенно другое русло: - А что? Уже точно известно, что девка? Не хмурься ты сразу, Ирина! Девка, так девка! Нам всё хорошо. Сейчас не обязательно, чтоб главный наследник парнем был! Будет у нас бизнес-вумен. Захотите, сможете – ещё родите кого-нибудь. А так, пусть эта сначала здоровенькой родится, да Иришке чтоб не сильно мучиться. А насчёт этой, мягко говоря, Анжелы, ты даже не думай,- шеф ободряюще мне подмигнул, - не было у неё ничего с Алексеем. Это я точно знаю. А освидетельствовать надо, чтоб потом претензий не предъявляла да наше доброе имя не трепала. Ну, что? Идите уже отдыхать. Ирина, ты поезжай домой. Лёша отвези жену и возвращайся, ты мне ещё сегодня нужен будешь.
Мы вышли, Лёшка довёл меня до кабинета и побежал по каким-то неотложным делам. Девчонки встретили меня аплодисментами. Лена уже постаралась и расписала наш триумф в красках. Но мне пришлось ещё раз пересказать весь ход совещания. Особенно возмутило девчонок то, что Анжела посягнула на молодого хозяина. А это, вроде бы, не по рангу. Оказывается, в компании не приветствовались служебные романы. Я дала распоряжения Кириллу и девочкам и отправилась на поиски Алёшки, потому что мне, действительно, нужно было срочно прилечь. За эти дни я сильно переволновалась, пошаливало сердце. Стало скакать давление. Мне нужно было отдохнуть. Я позвонила Ане, вкратце рассказала ей о совещании, обещав подробности дома. Я не хотела пугать Аню, но мне пришлось сказать, что я хочу увидеть Костю. Через несколько минут Аня перезвонила и сказала, что Костя будет ждать меня в своей клинике, пусть Лёшка сразу же меня везёт, как освободится. На том и порешили.

ВЗРОСЛЫЙ ДЕНИС ДРАГУНСКИЙ
Я услышал, как мама в коридоре сказала кому-то:

Тайное всегда становится явным.

И когда она вошла в комнату, я спросил:

Что это значит, мама: «Тайное становится явным»?

А это значит, что если кто поступает нечестно, все равно про него это узнают, и будет ему очень стыдно, и он понесет наказание, - сказала мама. - Понял?.. Ложись-ка спать!

Я вычистил зубы, лег спать, но не спал, а все время думал: как же так получается, что тайное становится явным? И я долго не спал, а когда проснулся, было утро, папа был уже на работе, и мы с мамой были одни. Я опять почистил зубы и стал завтракать.

Сначала я съел яйцо. Это было еще терпимо, потому что я выел один желток, а белок раскромсал со скорлупой так, чтобы его не было видно. Но потом мама принесла целую тарелку манной каши.

Ешь! - сказала мама. - Безо всяких разговоров!

Я сказал:

Видеть не могу манную кашу!

Но мама закричала:

Посмотри, на кого ты стал похож! Вылитый Кощей! Ешь. Ты должен поправиться.

Я сказал:

Я ею давлюсь!

Тогда мама села со мной рядом, обняла меня за плечи и ласково спросила:

Хочешь, пойдем с тобой в Кремль?

Ну еще бы... Я не знаю ничего красивее Кремля. Я там был в Грановитой палате и в Оружейной, стоял возле царь-пушки и знаю, где сидел Иван Грозный. И еще там очень много интересного. Поэтому я быстро ответил маме:

Конечно, хочу в Кремль! Даже очень!

Тогда мама улыбнулась:

Ну вот, съешь всю кашу, и пойдем. А я пока посуду вымою. Только помни - ты должен съесть все до дна!

И мама ушла на кухню. А я остался с кашей наедине. Я пошлепал ее ложкой. Потом посолил. Попробовал - ну, невозможно есть! Тогда я подумал, что, может быть, сахару не хватает? Посыпал песку, попробовал... Еще хуже стало. Я не люблю кашу, я же говорю.

А она к тому же была очень густая. Если бы она была жидкая, тогда другое дело, я бы зажмурился и выпил ее. Тут я взял и долил в кашу кипятку. Все равно было скользко, липко и противно.

Главное, когда я глотаю, у меня горло само сжимается и выталкивает эту кашу обратно. Ужасно обидно! Ведь в Кремль-то хочется! И тут я вспомнил, что у нас есть хрен. С хреном, кажется, все можно съесть! Я взял и вылил в кашу всю баночку, а когда немножко попробовал, у меня сразу глаза на лоб полезли и остановилось дыхание, и я, наверно, потерял сознание, потому что взял тарелку, быстро подбежал к окну и выплеснул кашу на улицу. Потом сразу вернулся и сел за стол.

В это время вошла мама. Она сразу посмотрела на тарелку и обрадовалась:

Ну что за Дениска, что за парень-молодец! Съел всю кашу до дна! Ну, вставай, одевайся, рабочий народ, идем на прогулку в Кремль! - И она меня поцеловала.

В эту же минуту дверь открылась, и в комнату вошел милиционер. Он сказал:

Здравствуйте! - и подбежал к окну, и поглядел вниз. - А еще интеллигентный человек.

Что вам нужно? - строго спросила мама.

Как не стыдно! - Милиционер даже стал по стойке «смирно». - Государство предоставляет вам новое жилье, со всеми удобствами и, между прочим, с мусоропроводом, а вы выливаете разную гадость за окно!

Не клевещите. Ничего я не выливаю!

Ах не выливаете?! - язвительно рассмеялся милиционер. И, открыв дверь в коридор, крикнул: - Пострадавший!

И вот к нам вошел какой-то дяденька.

Я как на него взглянул, так сразу понял, что в Кремль я не пойду.

На голове у этого дяденьки была шляпа. А на шляпе наша каша. Она лежала почти в середине шляпы, в ямочке, и немножко по краям, где лента, и немножко за воротником, и на плечах, и на левой брючине. Он как вошел, сразу стал мекать:

Главное, я иду фотографироваться... И вдруг такая история... Каша... мм... манная... Горячая, между прочим, сквозь шляпу и то... жжет... Как же я пошлю свое... мм... фото, когда я весь в каше?!

Тут мама посмотрела на меня, и глаза у нее стали зеленые, как крыжовник, а уж это верная примета, что мама ужасно рассердилась.

Извините, пожалуйста, - сказала она тихо, - разрешите, я вас почищу, пройдите сюда!

И они все трое вышли в коридор.

А когда мама вернулась, мне даже страшно было на нее взглянуть. Но я себя пересилил, подошел к ней и сказал:

Да, мама, ты вчера сказала правильно. Тайное всегда становится явным!

Мама посмотрела мне в глаза. Она смотрела долго-долго и потом спросила.