Сын пристал к мамке и она дала. Разговор с сыном о половом созревании
Сам я родился и вырос в городе, а мои родители родом из деревни, в которой у нас осталась куча родственников, которых мы время от времени навещали.
И как-то в очередной приезд выяснилось, что один из родственников, народный умелец, поставил в огороде небольшую баньку и в один из дней пригласил нас "на баню". Надо заметить, что эта банька была первой на всю деревню, где все традиционно мылись в тазиках и корытах, поэтому считалась по тем временам крутизной неимоверной. Мы собрались и пошли.
У них там оказалось что-то типа местного клуба. Родни собралось выше крыши. Мужики резались в карты, изредка прерываясь, чтобы пропустить по стопочке местного озверина. Женщины смотрели по телевизору очередную серию про "красную Марью", бурно обсуждая загибы сюжета, а детвора развлекалась как могла.
В баню отправлялись посемейно, вместе со всеми детьми. Правда, дети были все моложе меня, поэтому всё это не казалось таким уж большим грехом. Мне же в ту пору было 13 лет, ростом я был почти с отца, регулярно вполне "по-взрослому" дрочил (других определений этого слова тогда не знал), а член уже был очень даже "мужским". Поэтому я никак не рассчитывал, что родители возьмут меня с собой за компанию. Скорей всего, отправят с кем-нибудь из более старших парней. Каково же было мое удивление, когда мы отправились в баню втроем. Видимо, родители не захотели выпендриваться перед родней и решили соответствовать местным традициям, считая меня если и не маленьким, то не особо и большим.
Пока шли к бане, я всё гадал, рискнет ли мать, которой в ту пору было 32 года и которая была в самом женском соку, раздеться полностью или будет мыться в белье. Ну, или хотя бы в трусах, наконец.
Я быстренько разделся в предбаннике и заскочил в парилку, забравшись на полок. Следом зашел отец. Я с нетерпением ждал: рискнет она или нет? Наконец открылась дверь и появилась мать. В чем мать родила! Она слегка настороженно покосилась на меня, не очень уверенно прикрывая рукою лобок. Ну, так ведь в бане особо не поприкрываешься, надо же еще и мыться. И процесс пошел! Все ее выпуклости, впадинки и округлости в капельках пота, воды и мыльной пены калейдоскопом закрутились у меня перед носом и назойливо лезли в глаза. Больше всего почему-то запомнилась родинка прямо под левым соском. Как-нибудь отодвинуться от нее в этой маленькой баньке не было никакой возможности. Она время от времени касалась меня бедром или грудью.
И бушующие подростковые гормоны начали давить на мозги. Член стал предательски припухать. Напрасно я пытался себя убеждать, что это же моя мама, что вот этой вот грудью она меня выкормила, что она в принципе не может быть объектом моего сексуального желания. Ничего не помогало. Я продолжал видеть перед собой Женщину, красивую и соблазнительную в своей наготе, а гормоны продолжали делать свое подлое дело, поднимая член, пока он не встал во всей красе, горделиво выставив головку. Я от стыда готов был провалиться сквозь землю. На опешивший взгляд матери я что-то промямлил про жару и духоту и, неуклюже прикрываясь, выскочил из парилки в предбанник. Наскоро вытерся, оделся и убежал за огород, к речке. Там долго сидел, чтобы охолонуть и прийти в себя. Да и стыдно было возвращаться, хоть и надо. Когда совсем уже стемнело, я в конце концов пошел обратно, потому как родители должны были давно уже выйти и начать меня искать.
В окошке бани горел свет. Проходя мимо, я заметил, что шторка на окошке прикрыта неплотно. Сразу вспомнилась недавняя картина, и бешено заколотилось сердце. Кто там сейчас мог быть? Я осторожно подкрался к окну и заглянул. Там был мой дядька со своей молодой черноглазой женой. Она стояла ко мне боком, слегка наклонившись и упираясь в стенку руками, а он тер ей спину мочалкой. Со стороны это очень походило на секс сзади, так как он ритмично касался своим передом ее выставленной задницы, а ее груди качались в такт его движениям. Я еще удивился, почему у него не стоит, потому что я бы на его месте кончил, наверное, от одних лишь таких прикосновений.
Член сразу налился пудовой тяжестью, а в голове у меня забухало так, как будто по ней застучали молотком. Ведь никогда раньше я и близко не видел ничего подобного. Стало наплевать, что меня могут застукать. Я достал член и начал лихорадочно дрочить, мысленно представляя себя на месте дядьки. Кончив раз, я тут же пошел на второй. Они уже закончили тереть спину и обмывались. Плевать! Я сосредоточенно продолжал свое дело. В своих фантазиях "я имел ее стоя, я имел ее лежа и на подоконнике я имел ее тоже", как пела впоследствии группа "Мальчишник". И только когда они собрались завершать помывку, я кончил во второй раз и, застегнув штаны и немного отдышавшись, вернулся в дом. На вопрос родителей, где меня носило, сказал, что играл с пацанами у речки. Я возбужденно ожидал, когда вернутся те самые дядька с теткой, но они так и не появились, уйдя, видимо, сразу домой...
Подсматривать я больше не рисковал, слишком большой была опасность. И с родителями в баню больше не ходил, хотя впечатлений от ТОГО ДНЯ хватило на многие литры спермы вручную.
Насчет того, что я в тот раз маленько облажался, все сделали вид, что ничего не было. Да, по сути, так оно и было. Или я чего-то недопонимаю?
Мама друга.
Александр с Семёном дружили с первого класса, они были друзья, не разлей вода, стояли друг за друга горой. Постоянно ходили, друг к другу в гости, мама Семёна молодая красивая элегантная женщина, всегда вызывала у Александра жгучий интерес. Она часто задерживалась на работе и возвращалась домой довольно поздно, нередко её провожали домой мужчины, которые выказывали ей знаки внимания, однако дальше подъезда, как правило, никто из них не попадал. Александр всегда завидовал Семёну, что у него такая красивая мать. Екатерина Викторовна, а звали её именно так, в свои 37 лет выглядела очень эффектно. Невысокого роста с огромными голубыми глазами, светло-розовая помада подчёркивала её пухленькие губки. Темно русые волосы она стригла коротко, и ей удивительно шла короткая стрижка. Но самым примечательным в её облике, были ноги: стройные, удивительно пропорциональные, с изящными красивыми ступнями. Когда она шла, как девочка в мини-юбке, грациозно покачивая бедрами, взрослые мужчины, всегда обращали на неё внимание. На тот момент Александру было 18 лет, с девушками у него были всегда проблемы, они на него не обращали ни кого внимание, зачастую за спиной называли его ботаником. Александр закончил на залитую медаль школу и осенью собирался идти в армию, уговоры своих родителей не слушал на счёт поступление в институт. В этом можно было его понять, он всегда повторял, чтобы встать настоящим мужчиной надо отслужить в армии и тогда с девушками всё наладится.
Екатерина Викторовна или как Александр называл её тётя Катя, за которой он мог часами наблюдать, когда приходил к своему другу в гости по поводу и без повода придомовая каждый раз разный предлог, только бы понаблюдать за своим идеалом женщины. Тётя Катя растила сына одна, папа их бросил, когда Семёну было три месяца, он уехал на север на заработки так и навернулся. В один из летних дней Александр пришёл к своему другу, с которым договорились идти на рыбалку, но Семёна дома не было, как оказалась, он уехал к бабушке в деревню повёз ей какое-то лекарство. Дома была Екатерина Викторовна, от неё доносился легкий запах алкоголя, она очень ласково улыбнулась Александру и попросила побыть с ней хотя бы часок, молодой человек охотно согласился. Он смотрел на свой идеал, не сводя глаз, женщина была одета по-особенному как-то сексуально, словно она ждала прихода друга своего сына. Её лёгкая светлая кофточка с большим вырезом в области груди. На ногах у нее были надеты почти незаметные для глаза тонкие капроновые чулки телесного цвета, и очень короткая юбка, из-под которой виднелись её шикарные стройные ножки. Когда они прошли в комнату на журнальном столике, который стоял рядом с диваном, стояло бутылка вина и различные фрукты и плитка шоколада. Удобно расположившись на диване, женщина предложила выпить. Выпив по бокалу красного ароматного вина, от которого у парня раскраснелось лицо и зашумело в голове. Екатерина начала жаловаться на свою не устроенную судьбу и проблемы на роботе, Александр тоже поделился своими проблемами с девушками, что они его не замечают или попросту игнорируют, женщина внимательно с удовольствием слушала молодого человека, не перебивая, иногда задавала наводящие вопросы. Внимательно выслушав проблемы своего собеседника, Екатерина предложила еще выпить ароматного красного вина, после второй порции сладкого, но довольно хмельного напитка Александр окончательно раскрепостился. Когда Екатерина налила следующий бокал, она предложила решить проблему парня и включила «Осенний вальс», ласково улыбнулась своему тайному поклоннику, произнесла: - Саша, иди я научу тебя медленному танцу, все девушки будут за тобой бегать толпой.
- Я согласен.
Александр подошёл к Екатерине, она слегка приобняла своего поклонника и прижала его к себе вплотную, предплечьем левой руки молодой человек ощущал приятную округлость и мягкость груди, которой Екатерина прижалась к парню. Александр собирался с мыслями, которые под воздействием спиртного слегка путались и почему-то крутились вокруг желания сделать что-нибудь приятное Екатерине. Зазвучала приятная тихая музыка, они погрузились в мир медленного танца, но уже вскоре молодой человек почувствовал невероятное возбуждение, и его поднявшийся член оттопырил брюки и просто мешал ему передвигаться. Лицо парня покрылось краской стыда, и он в замешательстве даже сбился с ритма, Екатерина делала вид, что ничего не происходит, и сама вела в танце, при этом Александр отчетливо слышал шуршание её ног, обтянутых тончайшими капроновыми чулками. Её бедро периодически мягко задевали торчащий член молодого человека, и от этого он возбуждался еще больше. Её грудь касалась его груди, он даже чувствовал её соски, которые не были скованы бюстгальтером. Голова у парня кружилась, и он слегка прикрыл глаза, чтобы прийти в себя, неожиданно он почувствовал, что Екатерина нежно коснулась мочки его уха губами и прошептала:
- Ну, как я танцую? Тебе нравится?
- Да, очень, – прошептал он в ответ.
Екатерина ласково прижала голову своего поклонника к своему плечу, и рукой начала гладить его волосы.
- Присядем, – предложила она.
- Давайте, – неуверено пробормотал молодой человек.
Они сели на огромный мягкий диван, Екатерина одной рукой обняла парня за плечи, а вторая её рука, как бы, невзначай, легла ему на ногу, она поглаживала молодому человеку ногу, от чего у него член встал еще больше, и он почувствовал, что краска заливает его лицо.
- А я знаю, чего тебе хочется, – неожиданно прошептала на ухо Екатерина.
И не дожидаясь ответа, она взяла руку молодого человека положила её себе на обтянутое капроном бедро. Александр почувствовал приятную, нежную поверхность чулка и провел рукой по внутренней стороне бедра.
- Не стесняйся, давай смелей.
Екатерина, подвинув свою руку чуть выше, начала поглаживать вставший член через брюки, затем она расстегнула брюки и попросила снять их, Александр спешно выполнил эту просьбу, действовал он словно во сне и его даже слегка бил озноб от волнения. Молодой человек стоял в одних трусах, женщина их приспустила и нежно прикоснулась к пунцовому огромному от возбуждения члену.
- Какой он у тебя прекрасный, – прошептала она, нежно обхватив головку члена начала ритмично водить рукой вверх вниз.
Она парня повалила парня на диван и впилась губами в его губы, молодого человека пробил озноб и начало лихорадочно трясти, при этом его правая рука оказалась между ног Екатерины, невольно Александр ощутил пальцами нежный нейлон её трусиков, под которыми он нащупал мягкий податливый бугорок, который инстинктивно стал поглаживать.
- Что ты так дрожишь, не бойся, тебе понравится, я всегда мечтала быть первой женщиной у мужчины.
Екатерина раздвинула свои ноги шире, и пальцы парня под мокрым нейлоном ощутили влажную горячую щель, которую он продолжил ласкать. Между тем ритмичные движения правой руки Екатерины, ласкавшей его член, доводили парня до высшего состояния блаженства, он чувствовал, как его член увеличивается до невероятных размеров, тут же молодого человека пронзил импульс необычно острого наслаждения, из члена, пульсируя, начала бурным потоком изливаться сперма, распространяя специфический запах. Александр лежал на диване, он никогда не испытывал ничего подобного, Екатерина принесла из ванной полотенце, заботливо вытерла парню живот и грудь, на которые попали брызги семени. Потом она нежно поцеловала его в губы и прошептала на ухо, что ей было, очень приятно встретиться с ним один на один. Александр лежал на диване и чувствовал себя на вершине блаженства, между тем нежные пальчики Екатерины продолжали поглаживать его грудь и спускались все ниже и ниже, вот они уже поглаживали живот, а затем вновь коснулись его напряженного члена.
- Какой ты шустрый, однако, – прошептала она, ощупывая его член и яички, своими ласковыми пальчиками.
- Теперь твоя очередь доставить мне удовольствие.
Александр горячо кивнул головой и поднялся с дивана, Екатерина легла на его место и попросила сесть рядом.
- Тебе нравятся мои ножки?
- О, да, они прекрасны, – только и смог он сказать, задыхаясь от вновь нахлынувшего желания.
- Поцелуй их, погладь, сделай и мне приятно, – нежно проворковала она.
Александр не верил своим чувствам, он прикасался к божественно красивым ножкам своей любимой женщины, гладил приятную нежную поверхность её бедер, потом он прикоснулся губами к её коленям и стал покрывать поцелуями её бедра, поднимаясь выше и выше, она тяжело дышала и слегка постанывала от удовольствия. Своей рукой она вновь нащупала член и стала его поглаживать, иногда слегка лаская. Другой рукой она раздвинула набухшие губы влагалища, молодой человек увидел дырочку в обрамлении ярко красных губ.
- Поцелуй меня там, – слегка прерывистым от возбуждения голосом произнесла она.
Александр приблизил лицо к её влагалищу и начал целовать его.
- Поиграй язычком, – прошептала она.
Александр стал старательно вылизывать языком её губы и небольшой бугорок, который до этого ласкал рукой, неожиданно, она вся задрожала, и её тело пронзила судорога удовольствия, из влагалища выделилась жидкость, которую он непроизвольно проглотил. К его удивлению, это абсолютно не вызвало у парня отвращения, а напротив он почувствовал, что его член опять становится просто невероятных размеров.
- Иди ко мне, – прошептала она, и широко раздвинув свои ноги, увлекла молодого человека на себя, он не знал, что делать в этой ситуации, но она помогла ему.
Её ласковая ручка направила его член во влагалище, ощущение было очень приятным, горячие стенки влагалища обволакивали его член со всех сторон, вызывая у парня необычное наслаждение,
инстинктивно он стал двигать членом, повторяя ритмичные движения, которыми до этого, ласкала его член любимая женщина. Слева и справа от его туловища были видны широко раскинутые ноги Екатерины, её бедра, обтянутые блестящим тонким капроном, вызвали у парня приступ необычайного возбуждения.
Потом она, видя, что он любуюсь её ножками, немного приподняла зад и закинула ноги ему на плечи, и вновь он почувствовал приближение высшей точки наслаждения. Его тело пронзил мощный импульс удовольствия, и он начал судорожно изливаться прямо в тело любимой женщины, она тоже издала крик наслаждения и крепко прижала Александра к себе.
- Боже мой, как приятно, – шептала она и покрывала поцелуями вспотевшее лицо своего поклонника.
Глаза Александра были закрыты от удовольствия, он лежал обессиленный на своей любимой женщине, ему было и приятно и в тоже время очень стыдно. Стыдно от того, что произошло с мамой его друга.
Немного прейдя в себя Александр начал одеваться, Екатерина нежно в губы поцеловала своего поклонника и предложила приходить, когда ему этого захочется. Всю неделю после этого события Александр ходил сам не свой от счастья, навалившегося на него, после свидания с его любимой женщиной….
E-mail автора: [email protected]
Мальчик старался спрятать свой взгляд от глаз матери. Он чувствовал, как против воли из правого глаза катится холодная, подлая слеза - а это ей совсем не понравится. Ее жестокая и сильная рука, охватив своими длинными когтистыми пальцами нижнюю челюсть, с остервенением тянула слабую головку ребенка вверх.
- Смотри мне в глаза, гадкий крысеныш! - сверху вниз, кричала она так, будто бы он стоял где-то на расстоянии, а не тут, в нескольких сантиметрах от нее.
- Отвечай мне, ты зачем ушел, когда я тебе ясно приказала ждать меня возле магазина. Сказала - стой на одном месте. Ты слабоумный, если это не способен понять!
- Но мама... - он поднял слезящиеся глаза, одновременно пытаясь коснуться ее руки, и жалостливо посмотрел на мать, стараясь выразить этим взглядом, все свое искренне желание извиниться перед ней, и ту, не менее искреннюю и сильную любовь, что он всей душой ощущал так же явно, как и то, что его проступок справедливо заслуживает подобного к нему обращения. Любовь заставляла чувствовать себя виноватым, она же в его глазах наделяла маму высшей, непостижимой его детскому разуму, справедливостью и правотой.
- Ах ты еще и плачешь. Жалкое, безвольное существо. Мне стыдно за тебя - кто же это вырастет... кто, - ее голос дрогнул, она выдернула свою руку из его и отвернулась. Спина, видная ребенку вздрагивала, от сотрясаемых все тело беззвучных рыданий.
Она притворялась... Он понял это сразу, но лучше от этого не стало. Он не думал, почему ему нельзя плакать, а ей можно. Хотелось лишь взять ее за руку и тихо, спокойно идти... куда угодно - разве это так важно? Он больше ни в жизни не посмеет ослушаться - знание это было также для него верно, как и бесконечная правота матери. В вечном мгновении личной любви он испытал ту убийственную и воскрешающую силу, оставившую в детской его душе отпечаток на всю жизнь...
Десять лет спустя...
Ему было шестнадцать, и он был... жалким человеком. В красивом лице больше не было детской наивности, каждая черточка была создана высокомерием, каждое выражение имело в своей основе часть его эгоизма. Лишь в глазах отражалось что-то игривое, детское и доброе. Они наполняли лицо смыслом. Давали ему шанс...
По опрометчивому предположению матери, он вовсе не был слабоумным и даже наоборот - где-то хитрым, где-то жадным, а где-то твердым и неприступным, где? Всегда там, где того требовала его прихотливая натура.
Они шли вдвоем с матерью. Ее лицо было бессмысленно и отстраненно. Медленная, неуверенная походка раздражала сына.
- Ну же быстрей. Мне потом к другу еще нужно зайти, а так мы только к вечеру туда дойдем.
Она обожала сына и все отдавала ему. Например, свою волю. Ноги зашаркали по мокрой, после дождя плитке, с удвоенной энергией.
Удивительное - рядом
ПРОКЛЯТИЕ МАТЕРИ
Но самую роковую историю своей жизни Лида Давыдова рассказала мне сама.
Рассказала лет 10 назад, когда я зашел к ней по делу на дачный участок (жена Деля была в отъезде). Разговорились под настроение, совершенно на трезвую голову.
Всплыла редкая история из её жизни. Выяснилось, что однажды, работая в институте, Лида возвращалась из Москвы из командировки. И оказалась ночью в купе наедине с молодым мужчиной, почти парнем. Тот нахраписто «полез» на неё, пятаясь ИЗНАСИЛОВАТЬ.
К такому обращению Лида не привыкла. Вызвала проводника и попросила милицию. Обоих высадили на какой-то станции, возбудили против парня уголовное дело…
Суд состоялся, и похотливого грубияна осудили на несколько лет лишения свободы. Перед судом мать парнишки со слезами на глазах уговаривала Лиду отозвать своё заявление из суда. Наверное, такой вариант был бы гуманным. Но, очевидно, тут-то ГОНОР и самолюбие у Давыдовойвзяли верх (хотя иной скажет: женщина должна ценить своё человеческое достоинство).
Когда уговоры на Лиду не подействовали, убитая горем женщина-мать, произнесла жестокие слова:
- БУДЬ ТЫ ПРОКЛЯТА!
И проклятие, как Божья кара, начало действовать уже скоро…
